Книга А.Авдала «Мам и Зин» и мои первые шаги на пути…

КНИГА А.АВДАЛА «МАМ И ЗИН» И МОИ ПЕРВЫЕ ШАГИ

НА ПУТИ ЛИТЕРАТУРНОЙ КРИТИКИ

         В 1958 году вышла новая книга Амине Авдала – обработка народной поэмы «Мам и Зин». Я достал эту книгу и прочитал. Мое мнение было однозначным – она была весьма далека от сути и духа художественной обработки и написана очень слабо и примитивно. На одном из собраний секции курдских писателей эта «поэма» стала предметом обсуждения. Я присутствовал на том собрании и попросил слова. В своем выступлении я подробно изложил недостатки этой книги и подверг ее резкой критике. Собрание смешалось, поднялся большой шум. На следующий день сын Амина Сидар уже поджидал меня у института, где я учился. Он так и рвался устроить драку, однако Ферике Усыв  вмешался и не допустил потасовки. Через несколько дней меня позвал наш декан Арташес Погосян и сказал, что к нему приходил Амине Авдал, что говорил он обо мне очень плохо, жаловался на меня и даже потребовал исключить меня из института. Декан спросил меня:

         — А ну-ка расскажи, что случилось.

         Я рассказал ему все, как было. Он выслушал меня и потом пересказал то, что ответил Амину: «Я не знаю, что говорил наш студент на секции курдских писателей, лишь только могу заверить вас, что это один из лучших наших студентов, и мы все его любим». И Погосян посоветовал мне держаться подальше от писателей и их секций.

         Очень скоро я узнал, что после того скандала пошли разговоры, чтобы меня не пускали на собрания. Но я все равно шел туда и высказывал свое критическое мнение.

         Наши поэты и писатели того времени (да и сейчас тоже) не привыкли считаться с критикой и считали ее наговорами и низкой интригой. Когда выходили их книги и участники этого «клуба» писали на них рецензии, то самое большее, что указывалось в качестве недостатков, — это допущенные в тексте орфографические ошибки. По их мнению, это и была критика, причем критика доброжелательная. Но сама суть объективной литературной критики абсолютно не укладывалась в рамки их понимания. Поэтому они считали такого рода критику проявлением откровенной враждебности и вообще – предательством по отношению к курдской литературе. К сожалению, такой подход сохранился и по наши дни.