ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ

СОЗДАНИЕ СОВЕТА КУРДСКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ АРМЕНИИ

ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ

        В начале 1990-х годов материальное положение газеты «Рйа таза» продолжало стремительно ухудшаться и становилось просто бедственным. Об этом я написал статью под названием «Единственная газета на курдском языке в тяжелом положении», которая была опубликована в армянской газете «Айастан» («Армения») 20 марта 1992 года. Я умышленно не подписался под ней, а написал «редакция газеты «Рйа таза» и Совет курдской интеллигенции Республики Армения», чтобы придать статье еще больший вес и значимость.

         На самом деле такого Совета тогда не существовало, и идея упомянуть это название в качестве наименования уже имеющейся у нас такой общественной организации пришла ко мне сама собой.

        На следующий день академик Шакрое Худо пришел ко мне и сказал:

        — Как хорошо ты сделал, что подписал ту статью от имени Совета курдской интеллигенции Армении. Правда, такого Совета у нас нет, — продолжил он, — но давай его создадим.

        Мы, несколько представителей интеллигенции (я, Шакрое Худо, Шарафе Ашир, Карлене Чачани, Чаркязе Раш) собрались, обсудили этот вопрос и решили создать такую организацию. Мне поручили написать ее устав, а Ш.Худо на учредительной конференции должен был прочитать основной доклад. Я подготовил текст устава, 

дал его Шакро, он прочел и кое-что добавил.

        Мы стали готовиться к конференции. Конечно, одним из первых необходимо было решить вопрос помещения. Наш выбор пал на Дом актера (сейчас это здание посольства Франции в Ереване), который находился в непосредственной близости от Дома прессы, где располагалась наша редакция. Мы поговорили с директором и, получив ее согласие, назначили проведение учредительной конференции на 9 мая 1992 года.

        8 мая мы собрались в редакции и были заняты последними приготовлениями. Художественному руководителю и основателю Ереванского театра пантомимы Арсену Полатову было поручено пойти и посмотреть зал, где пройдет конференция. Он ушел и вскоре оттуда позвонил. «Немедля идите сюда», — сказал он мне, и мы, оставив все дела, направились в Дом актера. Там нам рассказали следующее: несколько езидов, одетых в форму армянских народных ополченцев (фидаинов), пришли туда и пригрозили сотрудникам, большинство которых составляли женщины, что «если курды проведут здесь конференцию, мы взорвем здание». Бедные женщины были очень напуганы, и нам пришлось немало потрудиться, чтобы их успокоить. Было ясно, что это 

так называемые «новые езиды» и их очередные пустые угрозы. Однако чтобы разрешить ситуацию, мы были вынуждены позвонить министру внутренних дел Армении Вано Сирадегяну и рассказать ему о создавшемся положении. (В то время у меня, как у редактора официальной газеты, был прямой правительственный телефон, которым я и воспользовался). Министр, выслушав меня, ответил: «Спокойно проводите свою конференцию. Пусть только посмеют что-нибудь сделать». Только после этого сотрудники Дома актера успокоились и позволили нам провести в их здании наше мероприятие.

        9 мая с утра я поехал в редакцию, чтобы оттуда пойти на конференцию. Там уже были Аскяре Бойик и Джамале Усе. Джамал сказал, что этой ночью «фидаины» ворвались в дом Чаркязе Раша и пригрозили, что если конференция будет проведена, то Чаркязу и его семье несдобровать.

        Мы направились к Дому актера. У здания уже собралось много людей, которые пришли на конференцию. Шакрое Худо тоже был в курсе, что произошло минувшей ночью в доме Чаркязе Раша (Чаркяз сам ему рассказал), и теперь сомневался, проводить ли нам конференцию или нет. Я рассердился и сказал Шакро:

        — Если мы не проведем эту конференцию, тогда нам лучше повязать наши головы женскими платками и не выходить из дома. Их угрозы не должны тормозить начатое нами дело. Если пошли и пригрозили Чаркязу, пусть он не приходит и

 не участвует в работе конференции. Но мы должны, мы обязаны ее провести.

        Шакрое Худо со мной согласился, и мы без Чаркязе Раша начали свою конференцию.

        Зал был полон народу, мест на всех не хватило, и многие стояли. В работе конференции приняли участие такие известные представители армянской интеллигенции того времени, как Сильва Капутикян, Серо Ханзадян, Геворг Эмин и многие другие. Я помню, как Сильва Капутикян не только приветствовала нашу конференцию, но и сказала, что «нам, армянской интеллигенции, тоже следовало бы создать такую организацию».

        На конференции был заслушан доклад Ш.Худо, зачитан и ободрен Устав Совета, и было принято решение обратиться в министерство юстиции Армении с тем, чтобы оно утвердило Устав нашей организации. Шакрое Худо был избран председателем правления Совета, Шарафе Ашир и Чаркязе Раш его заместителями, я же вошел в состав правления.

        После конференции мы, несколько товарищей, вернулись в редакцию. Наглые проделки «новых езидов» нас очень разозлили, и я позвонил заместителю министра внутренних дел и сказал, что хотел бы встретиться с министром и поговорить по одному важному вопросу, и вкратце изложил суть проблемы. Тот ответил: «Пожалуйста, после работы приходите». Пошли я и Азизе Джаво. Замминистра сказал, что министр нас ждет, и мы прошли в его кабинет. Он очень хорошо нас принял и внимательно выслушал. Как только мы закончили рассказывать ему о проделках «новых езидов», он повернулся к своему заместителю и спросил:

        — Мы можем завести на них уголовное дело?

        — Нет, не можем, — ответил тот, — потому что от потерпевшего (то есть от Чаркязе Раша) не поступало никакого заявления.

        После встречи с министром мы несколько раз говорили Чаркязу, чтобы он подал заявление в Совет курдской интеллигенции о предпринятых в его отношении действиях «новых езидов», а мы обсудили и представили бы наше решение в министерство ВД и тем самым дали бы ход этому делу. Но Ч.Раш так ничего и не написал.

        Через несколько месяцев Шакрое Худо уехал в Москву, и председателем правления Совета курдской интеллигенции Армении был избран я и по сей день занимаю эту должность.

        Наш Совет стал одним из основателей Союза национальных меньшинств Армении, а в последующем – одним из членов этой организации.