СЕМЬ ВИСЕЛИЦ

СЕМЬ ВИСЕЛИЦ

  (Легенда)

         Мсто совершил преступление. Падишах выносит решение повесить его.

         Настает день казни. С самого утра глашатаи объявляют по всему городу, что сегодня на городской площади Мсто будет повешен. Площадь постепенно наполняется горожанами. Мсто со связанными за спиной руками выводят из тюрьмы и доставляют к виселице. Там уже все готово к казни. Когда судья начинает зачитывать указ падишаха, шум на площади моментально стихает. После оглашения приговора, как того требовал обычай, падишах обращается к Мсто с вопросом:

         — Есть ли у тебя последнее желание? Кроме помилования проси что хочешь.

         Мсто был красивым молодым парнем. На какой-то миг падишаху становится жаль его, но вина Мсто была велика и доказана, и, вспомнив об этом, падишах отгоняет от себя то небольшое сострадание, которое возникло было при виде приговоренного юноши. Он отворачивается и в ожидании задумчиво перебирает четки в своих руках.

         Мсто внимательно смотрит на палачей, потом переводит взгляд, полный тоски и печали, на далекие горы и на мгновение застывает. На площадь опускается мертвая тишина. Народ замирает в ожидании ответа осужденного, но он, казалось, ничего не замечает. Ничего, кроме этих величественных гор, вершины которых так четко и ясно освещало теплое утреннее солнце. Внезапно, словно очнувшись от задумчивости, Мсто возвращается к реальности. Поворачивается к падишаху и, поклонившись, говорит:

         — Да продлятся твои дни, мой падишах, — делает тяжелый вздох и продолжает, — если будет на то твое согласие, пусть построят еще семь виселиц. Таково мое последнее желание.

         Ошеломленный падишах смотрит то на осужденного, то на собравшийся народ. Площадь наполняется глухим гулом. Никто – ни горожане, ни сам падишах – не ожидал услышать столь странного последнего желания. Всем казалось, что Мсто попросит нечто большее и уж никак не еще семь виселиц. Неужели ему одной мало?

         Да, хоть такая необычная просьба и удивляет падишаха, он отдает приказ построить эти семь виселиц.

         Всё вокруг засуетилось: притащили бревна, стали спешно расчищать место, привели еще нескольких рабочих, чтобы работа пошла быстрее. Через некоторое время все было готово.

         Ни разу, пока сооружались эти виселицы, Мсто не взглянул в их сторону. Он, не отрываясь, с тоской смотрел только на далекие горы и не замечал всю суету вокруг себя. Казалось, ему ни до чего нет дела и хочется только одного – успеть за последние минуты своей жизни насладиться видом этих прекрасных и далеких вершин.

         Падишах немало удивлен этой картиной, но не подает виду и обращается к приговоренному:

         — Ну, что, как ты и просил, мы построили семь виселиц. Твоя последняя просьба выполнена.

         Услышав эти слова, Мсто вздрагивает. С трудом оторвавшись от своих мыслей, он говорит упавшим голосом:

         — Да продлятся твои дни, повелитель, — и еле слышно оброняет про себя, — но это ли было моим последним желанием?

         На площади воцаряется полная тишина. Падишах смотрит на Мсто и молчит. Палачи смотрят на падишаха и ждут его указаний. Но тот не торопится и пристально смотрит на осужденного. Мсто же тем временем легкой и спокойной походкой подходит сначала к одной виселице, внимательно ее осматривает, потом направляется к другой. И так он обходит все только что построенные семь виселиц и возвращается к первой. Бросает еще один взгляд на собравшийся на площади народ, на далекие горы и тяжело вздыхает.

         — Мой падишах, — Мсто поворачивается в его сторону, — я готов. Можете начинать.

         Палачи вопросительно смотрят на судью, и он делает знак, чтобы те начинали. Глубокий вздох вырывается из толпы. Некоторые не выдерживают, начинают плакать. А Мсто, отвернувшись от палачей, не отрываясь смотрит на горы.

         В этот момент падишах поднимает руку и приостанавливает церемонию казни.

         — Скажи-ка мне, — обращается он к Мсто, — если ты вернулся к этой первой виселице и выбрал именно ее, так зачем же тебе понадобилось, чтобы построили еще семь новых? Ты можешь объяснить, почему?

         Мсто, помолчав немного, опять смотрит на далекие горы и отвечает:

         — Я объясню, мой падишах. Ты ведь знаешь, жизнь сладка. Каждый хочет прожить подольше. Жажда жизни – она есть у всех. А насчет тех семи виселиц… Я хотел, чтобы пока их строили, хоть немного удлинить свою жизнь, хоть на несколько минут… Чтобы чуть дольше мог смотреть на этот мир, на мои любимые горы, где я родился и вырос. Все дело в этом.

         Мсто замолкает и медленно оглядывается вокруг, с жадностью вбирая в себя окружающие образы уходящей жизни.

         Гробовое молчание толпы сменяется сначала отдельными всхлипами, вздохами, а потом и усиливающимся ропотом. Тут и там начинают раздаваться крики:

         — Прости его, падишах…

         — Пожалей его, он так молод…

         — Освободи во имя Господа…

         Все взоры обращаются к падишаху. Тот неторопливо встает и поднимает правую руку. Шум на площади тут же стихает.

         — О, мой народ, — обращается к людям падишах и, помолчав немного, продолжает. – Он совершил преступление и должен быть наказан. Но его ответ пришелся мне по душе. – Падишах поворачивается к Мсто и говорит: — Я вижу, как ты любишь жизнь, как любишь свои горы. Я буду милосердным и прощаю тебя. Иди, ты свободен во имя Господа. Но если ты еще раз преступишь закон, пеняй на себя – прощения тебе не будет. И не забывай никогда этот день.

         Площадь наполняется всеобщим ликованием. Всюду слышны крики во славу падишаху и его милосердию.

         А Мсто так и остается стоять под виселицей и ошеломленным взглядом смотрит то на ликующую толпу, то на свои любимые горы… и не знает, что ему делать.