КРОВЬ-ТО У НАС ОДНА

(По рассказам моего тестя – Саиде Аслана)

         Шла Первая мировая война. Она пришла и проникла в каждую деревню, в каждое селение, расположенное на линии фронта между Россией и Турцией. Друг против друга поднялись не только государства, но и те народы, которые еще вчера были друзьями и добрыми соседями. Но самым ужасным было то, что курдский народ оказался разделенным на два лагеря: один был по одну линию фронта, другой – по другую. И сложилось так, что курды, хоть и поневоле, но все же начали истреблять друг друга.

         В тот день русские войска и группы армян-добровольцев отбили у турок большую деревню. Тайо и Худо воевали в одном из таких армянских отрядов, и когда деревня была взята, они вместе с остальными солдатами рассыпались по всем улицам и закоулкам, проверяя, не осталось ли нигде вооруженных людей, способных оказать сопротивление. Немного побродив по опустевшей деревне, Тайо и Худо наконец остановились около одного дома на окраине. Дверь дома была настежь открыта, и оба, осторожно оглядываясь, вошли внутрь. Дома никого не было. Все двери комнат тоже были отворены, все, кроме одной небольшой двери.

         — Что это за дверь? – спросил вполголоса Худо у товарища и кивнул в ту сторону.

         — Не знаю, — пожал плечами Тайо и прикладом винтовки ударил по двери. Дверь не поддалась. Оба удивленно посмотрели друг другу в глаза, и у каждого мелькнула мысль, что тут что-то не то.

         — А ну-ка, подержи, — и Худо протянул Тайо свою винтовку, потом немного откинулся назад и так сильно ударил ногой по двери, что она сорвалась с петель и с грохотом ударилась об стенку. Худо забрал у Тайо свою винтовку и сказал:

         — Ты пока постой тут, а я пойду посмотрю, что там такое. Как только услышишь выстрелы, приходи мне на помощь.

         Худо, пригнувшись, вошел внутрь, а Тайо, держа винтовку наготове, застыл у порога.

         Внезапно изнутри раздался такой истошный крик, что Тайо, уже не дожидаясь выстрелов, кинулся на шум. Это был небольшой загон для ягнят, где, забившись в углу, дрожали от страха две молодые женщины. Худо же, опустив приклад своей винтовки на землю и держась за дуло, невозмутимо стоял посередине загона.

         — Умоляю вас, пожалейте, не убивайте нас, — с плачем сказала по-курдски одна из женщин.

         — Вы курдянки? – тоже по-курдски спросил у них Тайо.

         — Да, брат, мы курдянки, — ответила женщина и снова взмолилась: — Мы ваши пленницы, ради Бога, пощадите, не убивайте нас!

         Тайо и Худо в ответ промолчали. Обе женщины жались в углу, обняв друг друга, и со страхом смотрели на молодых людей. Их била такая дрожь, что первым не выдержал Худо:

         — Вся деревня убежала, а вы-то что остались?

         — Мы не дома были, а пошли в поле нарвать съедобной зелени, будь она проклята… Пока узнали, пока вернулись, наши уже убежали. А ваши войска уже входили в деревню… Мы еле успели пробраться сюда и закрыться изнутри, — ответила одна и крепче прижалась к другой.

         — Эх, сестра… — и Тайо невольно вздохнул, — нашли время идти за зеленью…

         — И не говори, брат.

         — Кругом такое творится… Человек точно зелень: что человеку голову оторвать, что луковице – никакой разницы.

         — Братья, а вы езиды? – осторожно спросила женщина.

         — Да, сестра, мы езиды, — ответил Тайо. – Какая разница? Кровь-то у нас одна. Хорошо еще, что мы первыми вас нашли.

         — И не говори, брат. Даже страшно подумать, что было бы с нами, будь на вашем месте чужие… Но даже если нам и суждено умереть, уж лучше быть убитыми от рук своих…

         — Никто вас и пальцем не тронет, сестренка, — поспешил перебить женщину Тайо. – А мы тут на что? Как же наша честь, наша совесть? Будьте спокойны: мы позаботимся о вас как о родных сестрах, не сомневайтесь!

         Услышав последние слова, обе женщины переглянулись и с явным облегчением вздохнули. Они уже не дрожали и перестали испуганно жаться друг к другу. Вдруг одна из них робко шагнула вперед и подошла к обоим парням. За ней последовала вторая. Остановившись перед ними, женщины кинулись было в ноги Тайо и Худо, но те, застигнутые врасплох этим проявлением порыва благодарности, отпрянули назад.

         — Что вы делаете, сестры? – возмутился Тайо, — зачем гневите Бога? Слыханное ли дело, чтобы езид допустил, чтобы курдянка встала перед ним на колени? – и, шагнув к ним, помог обеим подняться. – Вставайте, вставайте, сестренки, мы ведь не гявуры.

         Обе женщины поднялись, и одна из них воскликнула:

         — Да превратится камень в сыр под вашими ногами, братья! Да сопутствует вам удача и успех, — и, подняв руки к небу, как в молитве, произнесла: — Господи, помоги этим людям, облегчи их путь, сделай так, чтобы они живыми и здоровыми вернулись к себе домой.

         Женщина готовы были продолжать поток своих благословений, но Тайо поспешил прервать их вопросом:

         — Ну, а теперь скажите, кто вы, чьи дочери?

         — Я невестка Гасе Мсте, меня зовут Пери. А это дочь Гасе Мсте, ее зовут Казе. Но, простите, как вас зовут, из какой вы деревни?

         — Меня зовут Тайо, Тайое Аслан. А его зовут Худо, Худое Мамо. Мы оба из деревни Дузгечи.

         Все четверо разговорились, и очень скоро их диалог стал таким непринужденным, что со стороны могло показаться, что беседуют между собой братья и сестры. От прежнего напряжения и испуга обеих женщин не осталось и следа.

         — Вы, наверное, проголодались, сестры, — сказал Тайо. – Я пойду раздобуду вам что-нибудь поесть, а вы оставайтесь здесь. Не бойтесь, Худо покараулит вас снаружи, чтобы все было спокойно.

         — Нет-нет, брат Тайо, мы не голодны, — затараторила Пери и взмолилась: — Ради Бога, не оставляй нас одних, нам ничего не нужно!

         — Я же сказал, что Худо остаётся, он и позаботится о вас. Не волнуйтесь, сестры, мы не допустим, чтобы с вами что-то случилось. Отвечаем головой! А вы оставайтесь здесь и ждите меня.

         Тайо и Худо взяли свои винтовки и вышли. Обе женщины остались одни.

         — Может, они нарочно тянут время и только и ждут наступления темноты, чтобы с нами расправиться? – со страхом и вполголоса спросила Казе у Пери.

         — Ты что, совсем с ума сошла? – так же шепотом ответила Пери. – Если бы они хотели расправиться с нами, зачем бы им понадобилось тянуть время? Кого бы они испугались – нас, что ли? Что захотели, то и сделали бы с нами, — и Пери окончательно рассердилась. – Неужели ты не видишь, что это благородные люди? Подлости и обмана в них нет, это сразу чувствуется. Забыла, как они вполне искренне говорили нам: «наши сестры», «сестренки»? Как у таких людей может быть плохое на уме? Ты совсем ничего не соображаешь. Если бы у тебя хоть немного была голова на плечах, мы бы сейчас не попали в такое положение. Я не хотела идти за этой проклятой зеленью в поле, но ты меня заставила. Вот иди и расхлебывай теперь все это…

         Пери говорила, а Казе молчала, потому что знала, что виновата. А еще ее терзал страх: шутка ли – две молодые женщины попали в руки двум молодым парням, и неизвестно, чем это все закончится. Но, с другой стороны, слова Пери как будто звучали вполне убедительно.

         — Ну, что молчишь? – после небольшой паузы тихо спросила Пери.

         — А что мне сказать? – ответила вопросом на вопрос растерянная Казе.

         — Как ты думаешь, они нас освободят?

         — Откуда мне знать?

         — Если они нас освободят, куда нам идти, чтобы найти наших? Мы же не знаем, куда убежала вся семья.

         — Пусть сначала освободят нас, а уже потом будем решать, что делать. А пока мы в их власти, — сказала Казе и глубоко вздохнула. – Представляешь, как сейчас переживают наши… Может, если узнают, что мы в деревне, придут сюда нас искать?

         — Ты соображаешь, что говоришь? Деревня сейчас в руках врагов! Как они придут сюда и станут нас искать? Ты совсем как ребенок…

         — А если Тайо и Худо не вернутся? – почти беззвучно спросила Казе. Пери немного подумала и сказала:

         — Нет, мне кажется, они вернутся. Они ведь сами сказали. Зачем им нас обманывать? Да и не обманщики они. Видела, как они хорошо знали и говорили: «Кровь-то у нас одна». А ведь как нам с тобой повезло, что нам встретились эти парни-езиды. Не дай Бог, если бы вместо них оказались гявуры, что тогда было бы с нами?

         — Ой, не говори, даже страшно подумать, — ответила Казе и вся съежилась.

         Обе женщины еще долго шептались и обсуждали свое непростое положение, несколько раз переходя от сомнений к надежде и вновь впадая в отчаяние. И так продолжалось до тех пор, пока дверь загона не открылась и внутрь не зашли Тайо и Худо. Пери и Казе тут же поднялись и в напряженном ожидании сжали руки.

         — Сидите, сестры, сидите, — поспешил сказать Тайо и опустил на земляной пол небольшую котомку. – А это вам немного еды. Вы поешьте спокойно, а мы будем снаружи. Только не беспокойтесь, мы далеко не уйдем и вас одних не оставим. А вечером посмотрим, что будем делать. Бог велик, того и глядишь, какой-нибудь выход подвернется, так что не отчаивайтесь. Ну, мы пойдем, а вы спокойно ешьте. Мы снаружи.

         Тайо и Худо вышли во двор.

         — Ну, и что теперь нам делать? – спросил Худо у Тайо.

         — Как это что делать? – не понял его Тайо.

        1  2  3