— Вот так, молодец, — говорил Амо, отражая удар одного и тут же атакуя другого. – Давай, давай, — и, загнав его в угол, поворачивался к первому. – Молодец, сынок, да стану я тебе жертвой, дерись как лев и не говори, что твой отец стар. Как бы я ни был стар, буду драться сколько хватит сил, — с азартом говорил он, и в широких сенях глухо звучали ритмичные удары палок.

        И, представьте, Амо всегда побеждал сыновей – будь то обоих или даже всех троих. Он так легко и ловко орудовал своим оружием, что казалось, у него в руках не толстая палка, а тонкая тросточка.

        — Ну вы даете, ребята… трое молодых парней не могут справиться с таким стариком, как я. А если, не дай Бог, случится какая-нибудь драка или стычка, что вы будете делать, как будете защищаться? – говорил Амо сыновьям после каждого «урока» и, прислонившись к стене, садился на корточки, доставал из кармана своего архалука[1] кисет табака, открывал его, щепоткой золотистого табака заправлял свою трубку, кремнем рассекал огонь и, немного раздув его, закуривал с нескрываемым удовольствием. После пары затяжек кольца дыма плотно обволакивали его голову, и Амо, глядя на сыновей глазами, полными радости и гордости, продолжал свои наставления. – Вы знаете сами, что у нас в деревне нет близкой родни, мы одни. Зато недоброжелателей и завистников очень много, и мы всегда должны быть готовы ко всему. Натура всех деревенских вам хорошо знакома: в отличие от наших, все остальные горой стоят за людей из своего рода. И, не дай Бог, если завтра-послезавтра вспыхнет драка: ведь мы не знаем, со сколькими мужчинами придется воевать каждому из нас. Даже если мир перевернется, никто из нашего рода не придет нам на помощь, так что знайте и имейте это в виду. А еще помните об одном: лучше умереть, чем обратиться в бегство! Оно для настоящего мужчины равносильно смерти и удел только недостойных, трусливых и паршивых. Слава Богу, таких в нашем роду не было и не должно быть. Так что учитесь сегодня, чтобы завтра могли отразить любой удар. И имейте в виду еще вот что: если мужчина в бою будет заботиться только о том, как ему защититься, он обязательно потерпит поражение. Да, слов нет, оборона нужна, но хорошо запомните, что самая лучшая оборона – это нападение, и вы должны стремиться нанести такой удар противнику, от которого он не смог бы оправиться. – Так отец наставлял сыновей, а те стояли и внимательно слушали. В присутствии же Кало или если он был где-нибудь рядом, Амо из уважения к отцу никогда не позволял себе таких пространных поучений. – В бою будьте очень внимательны и следите, чтобы не получить удар в спину. Не забывайте, что вас трое братьев. Правда, Кярам еще мал, но он ваш будущий защитник. И если вы все будете сплоченны и едины, даже втроем сможете противостоять целой армии.

        В таком боевом духе мальчиков воспитывали с самого детства, и  обучение началось еще тогда, когда Салых и Сайдо научились держать в руках палку. Сперва с внуками занимался только Кало, но годы шли, и силы были уже не те, и так, постепенно он передал это дело сыну.

        Деревня была маленьким мирком, где совершались плохие и хорошие дела, и нужно было всегда быть готовым к тому, чтобы защитить свое имя и свою честь. Правда, в деревне мало кто осмеливался идти на конфликты с семьей Амо, но глупцов всегда хватало. Как ни кинь, а интриганов и склочников хватает везде, и именно из-за их проделок и сплетен очень часто в деревне вспыхивали драки. Одни завидовали единству семьи Кало, а другие хотели завоевать себе дешевый авторитет, рассчитывая на то, что одолеть двух мужчин из этой семьи при отсутствии поддержки со стороны их рода будет проще простого. Но как бы ни усердствовали завистники и недоброжелатели, еще никому не удавалось за счет этой семьи (даже когда Кало был один) завоевать себе имя и прослыть храбрецом. Кало и Амо, а теперь уже и Салых и Сайдо были так бесстрашны и отважны, что в деревне их побаивались, и, зная об их недюжинной силе, никто не смел сойтись с ними в открытом бою и биться на равных.

* * *

                 Кало, хоть и был уже в летах, но все еще оставался для своего возраста довольно крепким и сильным мужчиной. Он управлял плугом, вспахивал пшеничное поле, нагружал арбу, делил кизяк на куски, укладывал его рядами и складывал пирамидой, косил сено, собирал с огорода урожай, ездил на мельницу и всегда был занят чем-нибудь по хозяйству. Конечно, он делал это не в одиночку – всегда рядом с ним был его сын Амо, который не допускал, чтобы отец выполнял тяжелую работу. Но Кало был человеком трудолюбивым и усердно работал наравне с сыном. Разумеется, в этой семье были и свои трудности, но она была сплоченной и дружной, а совместная и слаженная работа помогала легко и быстро справляться со всеми проблемами.

        Сплоченными и дружными были и соседи. Когда кто-то строил себе новый дом, живущие по соседству непременно приходили на помощь: один возводил стены, другой притаскивал и укладывал рядом с ним камни, третий смешивал глину и наполнял ею ведра, а остальные тащили эти ведра к каменщику.

        Когда помогать соседям шел Амо, те были просто счастливы. Они хорошо знали: Амо физически очень силен и работает за двоих.

        Однажды произошел вот какой случай. Один из соседей на месте старых развалин строил себе дом. Когда уложили бревна, закрыли потолок древесиной и сверху настелили сеном, на помощь позвали несколько соседей: нужно было собрать рассыпанную внутри дома землю и изнутри, через световое отверстие на потолке, закинуть ее на плоскую крышу. (Для таких случаев это отверстие оставляли довольно широким, и после того, как работа была закончена, его сужали до нужных размеров).

        Среди тех нескольких соседей был и сын Кало Амо, и работали они вот как: двое мужчин становились напротив друг друга и большими деревянными лопатами по очереди закидывали землю наверх. Лопаты были широкими и забирали много земли, и поэтому пары часто менялись. Одни разрыхляли землю, а другие бросали ее наверх. Если земля была мягкой, ее сразу забирали лопатами и кидали. Так было закинуто довольно много земли, и, измучившись, соседи присели передохнуть. Только Амо не садился и продолжал работать, забросив наверх еще несколько лопат с землей. Когда была закинута последняя, раздался грохот.

        — Эта последняя что-то тяжело пошла, не знаю почему, — сказал Амо и, отбросив лопату в сторону, подошел к остальным, присел на корточки и закурил. Хозяин дома вместе с сыном поднялся на крышу разровнять землю и видит: прямо сверху, на куче закинутой земли лежит ручной жернов. Они его взяли, приволокли домой и показали соседям.

        — А я-то думаю, почему последняя лопата так тяжело пошла, — невозмутимо сказал Амо, узнав, откуда принесли этот жернов.

        — Ну ты молодец! Вот это сила! – восхищению хозяина не было предела.

        Соседи пораженно переглянулись, и на следующий день об этом случае говорила вся деревня. Те, кто не знал, как силен Амо, ахали от удивления и не могли в это поверить.

        — Не может быть, — говорили они. – Он что, богатырь?

        Но другие сельчане, более осведомленные, ничуть не удивлялись:

        — Насчет богатыря не знаем, — отвечали они, — но то, что он один может запросто выступить против нескольких крепких парней и победить, это точно.

        Когда Амо был еще ребенком, никто из его ровесников не осмеливался мериться с ним силами. Он так легко и без особых усилий валил соперников на землю, что те, с трудом поднявшись, долго не могли прийти в себя. Амо же не зазнавался и не задирал нос, а просто молча и спокойно отходил в сторону.

        Как уже было сказано, склочников и интриганов хватало всегда и везде, и Члкани не была исключением. Недюжинной силе Амо завидовали не только его сверстники и парни постарше, но даже взрослые мужчины. Когда Кало не было поблизости, они то и дело натравливали детей против Амо или подзадоривали его самого помериться силами сразу против двух. Если Амо соглашался, завистники делали все, чтобы ему помешать. Они не гнушались даже тем, что в разгар борьбы ставили Амо подножки, и стоило ему упасть, как они поднимали шум и вопили, что он проиграл. И сколько ни рвался Амо доказывать, что правила были нарушены и бой нужно начать снова, взрослые не пускали. Это еще больше распаляло Амо, и в ярости уже на старших, он нередко порывался накинуться на них самих и развязать настоящую драку. И если бы не другие присутствующие мужчины, которые спешили оттащить Амо в сторону, неизвестно, чем бы могли закончиться подобные стычки.

        Никто не мог побороть Амо: ни его одногодки, ни даже парни постарше. И характер у него был под стать физической силе – сдержанный и серьезный. Убей его, он никогда и ни на кого не жаловался отцу, и Кало понятия не имел, какие подлости и пакости делаются его сыну. Он только знал, что Амо очень силен и никогда не даст себя в обиду. Он знал об этом и в глубине души ликовал, испытывая гордость за сына.

        Еще с самого детства Амо хорошо понял одну вещь: никого из близкой родни в Члкани у них нет. И чем старше он становился, все больше и больше убеждался в том, что если хочешь, чтобы с тобой считались, нужно быть сильным, действовать с умом и не вмешиваться в чужие дела, даже если это дела людей из твоего рода, и уж тем более не позволять им совать свой нос в твои дела. От недоброжелателей нужно держаться как можно дальше, и Амо понадобился немалый жизненный опыт для того, чтобы это осознать и понять. Непростые условия, в которых он вырос, научили его многому: учитывать свое положение, быть очень осторожным и предусмотрительным, уметь разбираться и различать, что для него хорошо, а что плохо.

        Однажды деревенская ребятня в очередной раз собралась поиграть в «Сале[2]». А игра заключалась в следующем: каждый из ребят выбирал себе пару и, взяв товарища за руку, отходил в сторону. Если в конце кто-то один оставался без пары, он становился «гае гошти» (вол на убой). Бросали жребий, и таким образом выбиралась та пара, которая становилась в центре. Каждая из остальных пар занимала свое место, и те, на кого пал жребий, должны были, продолжая держаться за руки, попытаться поймать кого-либо из других пар. Если случалось так, что они разнимали руки и кого-то ловили, то это считалось нарушением правил и не зачитывалось. Когда удавалось поймать одного из пары, вокруг него и его товарища сновали и крутились все остальные, выискивая удобный момент, чтобы надавать им увесистых затрещин. Но если ловили того, кто оставался один (то есть «гае гошти»), то окружали его со всех сторон и наносили удары до тех пор, пока ему не удавалось вырваться из их плотного кольца и убежать.

        В тот день ребята снова собрались и решили поиграть в эту игру. До ее начала каждому нужно было выбрать себе пару, и этим процессом, согласно правилам, руководил ведущий. На этот раз это дело поручили Амо.

        — Выбери себе пару! – громко начал он.

        Один из группы ребят выкрикнул:

        — Я и Калаш!

        И эти оба, взяв друг друга за руки, отошли в сторону. Так делалось для того, чтобы остальные видели их и запомнили, что это пара.

        — Выбери себе пару! – снова выкрикнул Амо, и вторая пара, также взявшись за руки, отошла в сторону.

        Амо продолжал громко выкрикивать команды, и группа ребят, разбиваясь на пары, постепенно редела. Одним словом, каждый выбрал себе товарища, и тут выяснилось, что Амо остался один.

        — Вот ты и будешь «гае гошти», — воскликнули все хором, и Амо ничего не оставалось делать, как согласиться. Жребий же кидать должен был сам «гае гошти», и вот как это делалось. Брался маленький камушек, «гае гошти», зажав в кулаке этот камушек, прятал руки за спину, потом вытягивал их вперед, и одна из двух последних пар должна была угадать, в каком кулаке он спрятан. Если угадывалось верно, то эта пара освобождалась, и объектом «атаки» становилась, соответственно, вторая пара.

        ______________________________

        [2] Салеʹ — детская и юношеская игра, в которую играли только ранней весной.

 1  2  3  4  5